Азиз Несин. "Девушка сбегает из Стамбула"

gatoazul — 11.05.2021 Теги: Азиз

Азиз Несин
Девушка сбегает из Стамбула

Последние дни мой друг ходил с мрачным видом. Заметно было, что сильно переживает.
- Что такое? Что случилось? - спрашивал я его несколько раз.

Он не хотел отвечать, но однажды все-таки проговорился:
- Все наши переживания — из-за туалетов. Решая туалетный вопрос, мы толкаем вперёд прогресс. Понятно?

Не очень. Про развитие страны, про постепенную борьбу с дельцами черного рынка, про то, чтобы выловленную в Мраморном море рыбу не приходилось все время выпускать обратно, про конференции по вопросу увеличения доходов от туризма, про паромы, автобусы, поезда — я слышал часто, но чтобы главной проблемой были туалеты — такое точно впервые.
- И какая же связь туалетов с развитием страны?
- Очень даже большая… В нашей стране сначала надо решить проблему общественных туалетов, а все остальное уже потом…
- Ну допустим. И как же ты это понял?



- Сейчас расскажу, откуда я пришел к этой тоске по туалетам. Было это в прошлом году. В одной еженедельной французской газете бюро знакомств заполняло своими объявлениями половину шестой страницы. И меня словно шайтан толкнул. Я сказал сам себе: а напишу-ка я кому-нибудь из них письмо. Стал перечитывать все объявления одно за другим. Некоторые были рекламой самого бюро. Другие от мужчин и женщин, ищущих друга или партнера, только свой адрес напрямую они не давали. Мне бросилось в глаза одно из рекламных объявлений бюро. Вот оно от начала до конца:

«Мы гордимся семидесятичетырехлетней незапятнанной репутацией нашего учреждения. Мы помогли десяткам тысяч людей со всех концов мира через переписку познакомиться друг с другом, и немало пар обустроило с нашей помощью свои семейные гнездышки. Пришлите нам описание ваших физических и моральных качеств, а также желаемые качества людей, с которыми вы хотите завязать дружбу, и наше учреждение сочтет своим долгом услужить вам».

Среди разных объявлений, которые размещало бюро, большинство было такого рода:

«Двадцать шесть лет, интеллектуальная блондинка хочет подружиться с мужчиной из восточной страны. Обращайтесь через бюро к номеру 78».

«31 год. Рост 1.72 м. Голубые глаза. Вдовец. Писать по-немецки».

Одни хотели лучше узнать незнакомые им страны, другие желали обмениваться марками или открытками.

Я тоже написал письмо в это бюро знакомств, где представился так:

«54 года. Окончил лицей. Рост 1.55, вес 76 кг. Смуглый, волосы черные, глаза серо-голубые. Характер весьма здоровый. Познакомлюсь с блондинкой двадцати-тридцати лет с целью переписки по-английски на темы бабочек и аквариумных рыбок».

Из газеты пришел ответ. Чтобы мое письмо напечатали, нужно было послать в бюро сто франков. Я попросил друга, живущего в Париже, и он внес деньги от моего имени. Через какое-то время я получил письма от трех девушек. Одно состояло из четырех страниц, отпечатанных на машинке, и было целиком про бабочек, живущих на западном побережье Франции, а в конце приписка: «в рыбках, к сожалению, не разбираюсь».

Девушка, написавшая второе письмо, рассказала про рыбок на целую книгу, а меня попросила написать, каких разводят у нас в стране и как.

А третье письмо было очень интересное. Вот что было там написано:

«Вы и вправду полагаете, что девушки-блондинки возрастом от двадцати до тридцати лет имеют обширные знания на тему бабочек и рыбок? К тому же, я не могу понять, зачем требовать от женщин, которые пишут вам про рыбок, определенного возраста и цвета волос. Тридцатилетняя шатенка Мадлен».

Я терпеливо дослушал рассказ своего друга до этого места, но не удержался:
- Так и не понимаю, какое отношение эта история имеет к туалетам, а туалеты — к развитию страны…

- Немножко терпения, и я все объясню. Поскольку девушка, приславшая первое письмо, написала там только про бабочек, я понял, что у нее нет тех черт характера, которые я ищу. То же самое и со второй, рассказывавшей только про рыбок.

Зато третья была как раз та, что нужно. Несколько месяцев мы переписывались. В наших письмах кроме бабочек и рыбок было много чего другого. Завязалась дружба. Я попросил прислать ее фотографию, она — мою. У меня постепенно собрался целый альбом — в разных позах, во весь рост, в платье, в купальнике, полуодетой, в вечернем наряде…

В конце концов мы полюбили друг друга. Она мне написала: «Приезжай в Париж!». Но как я туда мог поехать, мелкий служащий с зарплатой в три копейки? Я откровенно ей об этом рассказал и добавил: «Приезжай лучше ты!». Слава аллаху, эта добрая девушка согласилась, прыгнула в самолет и прилетела. Когда я ее увидел, то потерял дар речи. Роскошная девушка! В тысячу раз красивее, чем на фото. Если я такую приведу в свой нищий дом, то и ей станет стыдно, и всем моим родственникам… Ладно, в письме я заранее все объяснил, а что не смог, то добавил, когда мы ехали в такси. Привез ее в наш дом в Мевланакапы. У нас было полторы комнаты. Полкомнаты отдали ей, в целой разместились мы.

Таких хороших и смелых девушек, наверное, больше нет. Мы решили пожениться. А денег нет… «У меня есть деньги», - сказала она. Потом мои родственники стали настаивать, чтобы она приняла ислам. Она и на это согласилась… Это не девушка была, это ангел, спустившийся с небес…

Чтобы поводить ее по Стамбулу, я получил в конторе неделю отпуска. В доме нам сидеть не хотелось. Поэтому утром мы уходили, в полночь возвращались назад, а утром снова уходили ни свет ни заря.

В одно утро мы сначала отправились в лавку молочника, где она выпила только два стакана молока.

Потом в саду я увидел открытое кафе. «Как тут хорошо», - сказала она. Зашли, выпили вдвоем чаю. Сходили в археологический музей. Полдень. Мы уже проголодались, потому что весь день только пили айран. Пошли в Айя-Софью, устали. Когда выходили, она сказала: «Фруктового сока бы...». Выпили вишневого сиропа с виноградным соком. И вот мы в Сиркеджи.
- Прошу прощения, мне надо в туалет.

Что? Туалет? Господи… Где тут туалет? Ага, вот там должен быть. Мы к нему, но там ничего нет, уже снесли. Но хорошо, что рядом вокзал. Побежали туда, бросились к двери, на которой огромными буквами было написано «WC”. Но дверь с надписью «Дамский» оказалась заколочена крест-накрест двумя досками. О аллах! Бедная девушка вся покраснела, держится руками за живот. Забежали в мужской туалет, а там ремонт, и его дверь тоже заколочена. Мадлен совсем растерялась. Может, недалеко есть еще один туалет?
- Простите, тут в окрестностях нет туалета?
- На Эминоню, в начале моста.

Точно…

Мадлен: Я туда не добегу!
- Ну же, Мадлен!

А сама уже чуть ли не пополам сложилась. Я сразу поймал такси, примчались в Эминоню… Боже, где же тут туалет? Давно завалился. Хорошо хоть, что из машины еще не успели вылезти.

Мадлен:
- А у вас на причалах или на станциях нет туалетов?

Точно, а я-то вообще соображать перестал.
- Гони в Каракёй, брат…

Мадлен мне:
- Я сейчас взорвусь!
- Держись, моя сладкая, еще чуть-чуть, душа моя, еще немножко…

Приехали на пристань паромов в Каракёе.
- Беги, Мадлен!

Смотрим налево, смотрим направо, а туалета-то нет. Спрашиваю у служащего:
- Туалет?
- Нету!
- Но что же нам делать?
- Мне-то откуда знать?

Вот так… Беги, Мадлен, беги, крошка…
- Я уже не могу…

Она уже стала фиолетовой, вот-вот лопнет, бедняжка… Мне в голову ничего не приходит. В Каракёе есть много бизнес-центров. Надо в один из них… Что ж это такое… Толкнул Мадлен в одну из дверей. Она по лестнице уже не может идти.

Лифтёр нас останавливает:
- Подождите, пока не будет четырех человек, лифт не отправлю.

Ждём-ждём, а никого нет… Девушку всю скрутило. Только взглянешь на нее — и сердце начинает болеть.

- Мадлен, жизнь моя, держись… Сейчас любимая, сейчас…

В этой стране люди вообще на лифтах не ездят, что ли? Я сейчас с ума сойду. Слава богу, наконец зашли двое. Лифтёр спрашивает нас:
- Какой этаж?
Я наугад:
- Четвертый
Поднялись на четвертый этаж. Я добежал до конца коридора и скорей назад. Туалет нашёл, слава Аллаху, но он закрыт на замок. Почему закрыт?

Я бегом в кафе, парень-официант мне объясняет: в каждой конторе есть свой ключ от туалета: кому туда надо, тот сам его открывает.

Мадлен всю скрутило, как будто при родах. Она сидит на корточках у закрытых дверей.
- Мадлен, вставай, любимая…

Держась за стенку, спускается по лестнице. Ладно, в Галатасарае есть общественный туалет… Снова в такси… Я ее глажу по потным вискам.
- Душа моя, крошка моя… Сейчас, сейчас, вот-вот приедем.

Мадлен уже в полуобмороке, себя не помнит. В Галатасарае мы вылезли из машины и скорей к туалету…
- Давай, крошка, вот туалет. Беги!

Она туда, а там отделение только для мужчин.

- Не важно, Мадлен, пусть…
- Не могу… Там кто-то есть…

О великий Стамбул! Тут я вспомнил про уборную на площади Таксим. Только машины, которые туда идут, куда-то подевались. Держу Мадлен за руку:
- Беги, душа моя, беги, любимая… Там… Немного осталось… Еще чуть-чуть, давай же…

Мадлен всей тяжестью навалилась мне на плечо. Вырвалась вдруг из рук и нырнула в дверь какого-то многоквартирного дома, но идти толком не может. Потом внезапно вскочила и убежала по лестнице. Внутри темнота, ничего не видно. Я растерялся и задержался в дверях, и только потом заметил, что на улицу течет струйка и сбегает на тротуар… Облегчилась, бедняжка… Я наконец зашел в подъезд. Мадлен сидела на ступеньке лестницы, положив голову на перила и плакала.
- Все уже прошло, все позади, детка — говорил я ей.

Взял за руки и поднял. Мы вышли на улицу, наступив на маленькую лужицу. Мадлен так и не могла успокоиться, вся дрожала и плакала.

- Плачь, плачь, любимая, легче будет… Плачь…

Она ничего не говорила. Мы вернулись домой. И там тоже молчала. А на следующий день собрала чемоданы и пропала.

Потом я получил от нее письмо: «Страна ваша отличная, и вы сами очень хорошие люди. Если бы еще у вас туалеты были...»

Да… Сперва туалеты, господин мой, туалеты. Пока с туалетами положение не улучшится, ничего в нашей стране не будет. Понимаешь меня теперь?

Да, теперь я понимал.

Оставить комментарий

Популярные посты: