Философское
iva_no_va — 09.04.2013 Теги: Тэтчер Как-то всё сумбурно....Тэтчер умерла.
...Путину показали сиськи. И они, ему даже понравились, т.к. потом сам признался, что не разглядел хозяек сисек – блондинки, брюнетки, рыжие – не знает. Понятно, кудой смотрел.
Тут еще много, кто не видел: http://rubiconews.com/soc/femen-napali-na-putina-v-germanii-foto.html
...У нашего хорошего друга семьи умерла мама, сегодня хоронили.
Позади нас стояли двое глуховатых философов – друзей МарьПалны. Лет на двоих под двести. Они были похожи, как близнецы. Маленькие, подслеповатые, сухонькие. В синих джинсах, серых болоньевых куртках. У одного на голове была кепка, у другого бейсболка с логотипом Кока колы.
- Фима, ты её видел в последний месяц?, - спросил громко, не обращая внимания на поющего молитву раввина, модник в бейсболке.
- Не, Кадик, я только по телефону. Она болела и даже не вставала, - прошамкал Фима.
- Сколько ей было? – опять слишком громко проорал Кадик.
- Восемьдесят семь. Точно, как Тэтчер!
- У Тэтчер была немножко другая жизнь, чем у Муси...
- Это да. Но Муся была не хуже этой Тэтчер...Восемьдесят семь! Надо же... Ай, яй, яй! Я думал, что Муся моложе. А какая молодец она была? Всегда нарядная – когда бы к ней не зайдешь, хоть за луковицей, хоть за журналом – всегда одета не в халат, всегда с причёской. Улыбчивая такая... А готовила как? Ты пробовал её яблочный пирог? Такой только моя Симочка пекла...
- Это мы правильно сделали, что её не видели, когда она болела. Муся останется у нас в памяти красивой и нарядной...
Философы вздохнули в унисон и помолчали.
- Хорошие похороны. Вон сколько людей! – оценил Кадик.
- А мне всё равно какие у меня будут похороны. И кто меня хоронить будет? Сима моя, земля ей пухом – на том, на старом нашем кладбище уже седьмой год. Сын в Калифорнию уехал с семьёй, дочь моя в Питере. Кому мы нужны? Кто к нам на кладбище придет? Раз в сто лет. И то... Вопрос...
... Тузеле вылечил папику живот.
- Я тебе говорю, доня! У папы вчера болел живот! Мы уже испугались, что приступ. Я даже уже позвонила Бэлке, на всякий случай, если придется скорую вызывать, чтоб она нас подстраховала – ну, она же на машине. А папа, ТВОЙ ПАПА! Он ни за что не хотел скорую. А я говорю, куда мы на ночь оставаться будем с таким приступом! Говорю ему – Сеня, подумай, я тебе серьёзно говорю! Давай вызовем скорую! Ни в какую. Выпил лекарство, говорит – пройдет. И лёг. А Тузеле! Тузеле тут как тут. Он прятался где-то. Наверное, в шкафу спал. Только папа лёг – Тузик нарисовался! И – БАЦ! Прямо к папе на живот улегся и так ластится. Мурчит. Как будто понимает. Я им свет выключила, и тихонько вышла. Они там уснули. А я чай пила, Андрюшу Малахова смотрела. Какая всё-тки Гундарева красавица была. Как жалко! Так, вот. Когда папа проснулся – спрашиваю – болит живот? И что ты думаешь, доня? Не болит! Тузик лежал все эти два часа у папы на животе и вылечил! Умница наш. Я бы не поверила, если бы сама не видела...
...Погода меняется двадцать раз за день. От головной боли неожиданно помогла Ношпа. Больше под рукой ничего не было. Даже Тузеле, чтоб его к голове приложить.
|
</> |