Ходорковский: «Я, в определенной степени – националист»

businessmsk — 26.12.2013 — Персоны Теги: Путин Ходорковский Сечин Лебедев

Кто из комментаторов помилования Ходорковского внимательно, с карандашом, прочитал его интервью, данные после освобождения? А ведь оно того стоит.

Сразу оговорим, что нам не интересно обсуждать факт помилования Ходорковского в формате «ура!» или «аааа!», как и саму личность Ходорковского превращать в ангела или демона.
Подписание Путиным помилования Ходорковскому открывает двери для большого круга возможностей игровых комбинаций. Но не нужно уходить в зазеркалье большой игры, чтобы зафиксировать ряд очевидных фактов, которые вообще (!) не обсуждаются.

Для лучшего понимания начавшегося процесса нужно погрузиться в тексты Ходорковского и в контексты, в которые они вписаны, что мы и предлагаем сделать нашим читателям вслед за нами.

---

Договорились. Сразу оговорим, что помилование Ходорковского, осуществленное 20 декабря – в День чекиста, является предметом договоренностей, вот, что об этом говорит сам Ходорковский: «Мои адвокаты мне передали, что решение о помиловании может быть принято. И что признания вины как условия освобождения — передо мной не ставят. Это была ключевая проблема начиная с медведевских времен. Еще Медведев сказал, что готов помиловать, но при этом Путин или кто-то от Путина тут же сказал, что для этого необходимо признание вины. Для меня написать прошение о помиловании было абсолютно не критично. Суд (по второму делу) был постановочным, и все это прекрасно понимали. В ответ на одну липовую бумажку написать другую липовую бумажку — никакого морального дискомфорта я бы от этого не испытывал. Мы обмениваемся с властью липовыми бумажками, и власть это понимает, и я это понимаю. И они понимают, что я понимаю, и я понимаю, что они понимают. В общем, здесь полная прозрачность у нас... Мне было сказано, что и ситуацию с мамой надо упомянуть. Врать я, естественно, не стал бы, но это реальная ситуация, я о ней написал. Ну и все: отдал. Я прекрасно понимал, что вариантов будет два — либо третье дело, либо меня выпустят».

Ходорковский де-факто описывает заключение сделки. Безусловно, это весьма запутанная история, вовсе не сводящаяся к просьбе о помиловании и личным отношениям Ходорковский-Путин в целом. Но сам факт наличия неких договоренностей мы, безусловно, можем зафиксировать.

---

Роль Запада. О том, какую роль Запад сыграл в освобождении Ходорковского говорится так часто, что развернуто приводить цитаты излишне, поэтому ограничимся только одной (речь идет об экс-главе МИД Германии и действующем канцлере): «Я очень благодарен господину Гансу-Дитриху Геншеру. Его усилиями была достигнута точка, с которой, может быть, «дело ЮКОСа», приведшее к десяткам, если не сотням, сломанных судеб, «дело ЮКОСа» начало заканчиваться. Наконец. Спустя десятилетие. Я очень благодарен фрау Ангеле Меркель, о роли которой в том, что я сегодня на свободе, я узнал находясь уже здесь»

Участие Запада не нужно превращать в фарс, что обычно делается двумя путями:
1) Абсолютизируя роль Запада – якобы всесильный Запад страшно надавил на Россию и Ходорковского выпустили (испугавшись бойкота Олимпиады или еще чего).
2) Делая из западных политиков бескорыстных ангелов – утверждая (как делает это сам Ходорковский), что Меркель и другие крупные политики занимались его делом «просто как люди», из «гуманизма ваабще».

Нужно честно признать, что помилование Ходорковского – это результат действий симбиоза западного и внутрироссийского субъектов. Если бы в России очень влиятельные силы не хотели бы освобождения Ходорковского, то никакой Запад ничего бы не сделал.

---

Политическая деятельность. Ходорковский всячески подчеркивает, что в политику он не пойдет:
«Я не собираюсь заниматься политической деятельностью (о чем сказал в письме президенту Путину и подтвердил уже неоднократно). Я собираюсь заниматься общественной деятельностью, то есть борьба за власть это не мое. Ну а дальше решать все-таки не мне...
Я написал в своей бумаге то, о чем раньше не раз говорил публично: я не собираюсь заниматься политикой и не собираюсь бороться за возвращение активов (ЮКОСа)».

Но, отказываясь от прямо политической деятельности, Ходорковский очень охотно говорит о своем намерении заняться деятельностью общественной, а именно вопросом политзаключенных:
«В России остались и другие политзаключенные, не только связанные с «делом ЮКОСа». Не надо воспринимать меня как символ того, что в России политзаключенных не осталось. Я прошу вас воспринимать меня как символ того, что усилия гражданского общества могут привести к освобождению даже тех людей, освобождение которых не предполагалось никем. Нам просто надо продолжать работать над тем, чтобы в России, да и в других странах мира, политзаключенных не осталось. Во всяком случае, я буду делать в этом направлении то, что от меня зависит...»

Из этого заявления следует, что:
а) Ходорковский считает себя политзаключенным. Как в этом случае он может отказаться от борьбы за "свои активы"? Только при условии, что есть сила, с которой он пока бороться не может, а если эту силу ослабить?
б) В России, по мнению Ходорковского, есть политзаключенные никак не связанные с «делом ЮКОСа». И Ходорковский приложит все свои усилия для их освобождения.

Далее расшифровывается какие именно политзаключенные имеются ввиду:
«Я считаю, что тем людям, которые сейчас находятся в тюрьме по несправедливым обвинениям (в том числе узникам «Болотного дела»), нужно, во-первых, сохранить себя, свое здоровье, свой разум. Это главное. А бороться за их освобождение должны мы, те, кто на свободе. Вот моя точка зрения».

Ходорковский собирается бороться за людей, арестованных по «Болотному делу», т.е. тем самым Ходорковский становится частью Болотной.

«Для меня вопрос политических заключенных, по-прежнему остающихся в российских тюрьмах, – это вопрос номер один, но это не единственная проблема. Что более важно в моей стране, так это то, что общество не готово управлять само собой. Люди не хотят быть ответственными за свою судьбу, и это дает Путину возможность контролировать большинство. К счастью, теперь есть и другие люди, желающие бороться за свои права и определять свою собственную жизнь. Теперь таких людей больше. Не много, но больше. Я вижу свою роль в том, чтобы помогать улучшению этой части общества».

Развивая эту тему, Ходорковский четко говорит, что будет заниматься именно "болотной частью общества", т.е. прямо присягает Болоту.

Когда Ходорковский говорил, что надо, чтобы «в других странах мира, политзаключенных не осталось», то нам сразу вспомнилось Гуантанамо, но все оказалось куда прозаичнее:
«Я от всей души желаю Юлии Владимировне (Тимошенко) быстрейшего освобождения. Я очень надеюсь, что президент Янукович, который в последнее время достаточно часто общается с президентом моей страны, возьмет от него пример вот в этом локальном вопросе – освобождение политзаключенного. Хотя бы для начала одного».

Оценочное суждение на тему «Тимошенко – политзаключенный и ее нужно отпустить» – это не является вмешательством во внутренние дела Украины, в чем сейчас так любят обвинять Россию?

Ходорковский раскрывает механизмы, с помощью которых, он планирует добиваться освобождения заключенных:
«Не в последнюю очередь мое освобождение стало возможным благодаря средствам массовой информации, в том числе и тем, которые вы представляете. Большое всем спасибо. Я считаю, что внимание СМИ позволяет очень многим людям, которые сегодня несправедливо находятся в наших российских тюрьмах, сохранять жизнь, здоровье и надежду на освобождение...
Я очень надеюсь, что политики западных стран, общаясь с президентом Путиным, будут помнить, просто помнить о том, что я не последний политзаключенный в России».

Формула освобождения «политзаключенных»: Давление на власть со стороны СМИ (информационная война) + давление на власть со стороны Запада.

Итого:
1) Ходорковский будет заниматься освобождением политзаключенных. Кто является политзаключенным, а кто нет, он будет определять сам. Все это очевидным образом находится за пределами пространства буквы и духа закона.
2) В качестве механизмов реализации своих целей Ходорковский хочет использовать СМИ и Запад, которые должны оказывать давление на Россию, т.е. вмешиваться в наши внутренние дела.

Скажите, что все это такое, если не 100% политическая деятельность? С явным компрадорским душком.

---

Немного об ангелах-вольтерьянцах. Описывая свое участие во внутренней политике в России Ходорковский заявляет следующее:
Соколова: «Вы хотите сказать, что олигархи ельцинской эпохи не имели политической власти?»
Ходорковский: «Сейчас очень просто провести параллель. Смотрите, «Роснефть» — это бывший ЮКОС, Сечин — это бывший Ходорковский. Доля, которая мне принадлежала лично в ЮКОСе, я думаю, не больше, чем доля, которую реально контролирует Сечин. Ну, пусть опосредованно, но это же не принципиально на самом деле. При этом у меня никогда не было даже тени той власти в государственных органах, которая на сегодняшний день имеется у господина Сечина. То же самое мы можем сказать и про других олигархов путинской поры. В этой части я немножечко удивлен некритичностью со стороны Владимира Владимировича Познера к мифам, которые в свое время творил демиург Борис Абрамович. В то же время, если говорить о том, чем я занимался, кроме денег, то у меня всегда была некая общественная позиция. Я даже потом как­-то ее сумел идентифицировать. Я — вольтерьянец».

Соколова: «Вот как?»
Ходорковский: «Да. Я считаю, что каждый человек имеет право отстаивать свои убеждения. И даже если эти убеждения с моей точки зрения абсолютно неправильные, но этому человеку не дают свои убеждения декларировать, то я буду бороться за то, чтобы у него эти права были. В ельцинские времена я всегда помогал оппозиции. Я считал, что, хоть коммунисты мне и не близки, они представляют по меньшей мере 20 миллионов человек, и они должны иметь голос».

Соколова: «И вы помогали коммунистам?»
Ходорковский: «Да».

Соколова: «И вы помогали «Яблоку»...»
Ходорковский: «Я помогал «Яблоку», и я помогал СПС».

Соколова: «И вы хотите сказать, что делали это не с целью создать мощную оппозицию, чтобы влиять на власть, а в случае необходимости поменять ее, разрушив правящую систему?»
Ходорковский: «Ну, это было бы достаточно смешно».


Мы никогда не могли понять, зачем акулы большого бизнеса, заведшиеся в мутной воде Перестройке 1 и построившие свои империи в условиях криминального капитализма 90- и 2000-х ТАК любят строить из себя даже не ангелов, а каких вольтерьянцев идиотов-идеалистов? Зачем? На каких лохов все это рассчитано? Это смешно.

---

«Я, в определенной степени – националист». Эту цитату заявления Ходорковского мы вынесли в заголовок не только потому, что она толком не обсуждается, но еще и потому, что она описывает очень важный политический процесс. Проводим высказывание Ходорковского целиком:
«У меня отдельная позиция по национализму. Я вообще считаю, что мы ошибочно применяем этот термин. Не надо подменять национал-шовинизм термином «национализм».
Я считаю, что этап создания национального государства нам не пройти мимо. Пытаться перепрыгнуть из феодализма в социализм — ничуть не более идиотская задача, как задача перепрыгнуть из империи в мультикультурализм, минуя этап национального государства. А вот будет ли это национальное государство русским или российским — это серьезная тема.
Но она тема для очень серьезной не только дискуссии, но и попытки консенсуса с теми национальными меньшинствами, которые есть в России и которые достаточно влиятельны. Решать эту проблему, помимо разговора с татарами, помимо разговора с башкирами, помимо разговора с якутами — просто нереально. Я называю только те крупные составляющие, где речь идёт о миллионах людей. Я уж не говорю про Северный Кавказ.
У меня подход к национализму совершенно отдельный. Я считаю, что, по сравнению с вопросом о территориальной целостности, все остальные вопросы — являются подчиненными. Потому что те проблемы, которые могут возникнуть у миллионов людей при постановке под вопрос проблемы территориальной целостности, они не идут в сравнение почти ни с какими проблемами, которые могут иметь место быть в реальности.
Если мы возьмём реальные проблемы, которые у нас могут быть в стране, то они все существенно менее опасны, чем вопрос о территориальной целостности. Я считаю, что, например, отделение Северного Кавказа — это в проекции, через два шага — миллионы жертв. Я считаю войну вещью очень плохой, но если речь идёт: «отделение Северного Кавказа или война?», значит — война.
Я не обсуждаю ситуацию как глобальный рецепт, я говорю про Россию, про наши традиции. Мы не имеем тот уровень европейской культуры на сегодняшний день, который был в Чехословакии на тот момент. У нас будет настоящая кровь. Если конкретно спросить у меня: «лично я, пойду воевать или нет?» — пойду! За Северный Кавказ. Это наша земля, мы её завоевали.
Нет на сегодняшний день в мире не завоеванной земли, вся земля когда-то, кем-то завоевана. Северный Кавказ завоеван нами. Я не империалист. Я, в определенной степени — националист».

Полностью соглашаясь с Ходоровским в том, что отделение Северного Кавказа станет эффектом домино и приведет к краху русской государственности и концу русского народа, мы не можем не задаться вопросом: Как можно удержать Северный Кавказ и другие нац. регионы России в формате национального государства?

Во-первых, само явление национальных государств, порожденных Вестфальским мироустройством, находится под большим вопросом. Очень многие западные политики и политологи говорят о кризисе national state и конце Вестфальской мировой системы. США, ЕС и Китай очевидным образом приобретают все больше характеристик империй, идут другие крупные интеграционные процессы и т.д. Как в таких условиях вообще можно строить национальное государство?

Во-вторых, в принципе можно сделать из России national state? Государство-нация – это не бесплатное удовольствие, при котором ВСЕ этносы, населяющие страну должны отказаться от своей этнической идентичности и заменить ее на общегосударственную.
Например, когда строили национальное государства Франция, то гасконцы, франки, бретонцы, галлы и т.д. отказались от своей племенной идентичности и заменили ее на французскую. Обеспечивали все это, с одной стороны огромная страсть и бешеное развитие страны, а с другой гильотина.
Аналогично в России татары, чеченцы, якуты, аварцы, чуваши и т.д. должны будут отказаться от своей идентичности и заменить ее на русскую. То есть в national state в принципе не должно быть такой идентичности, как чеченец, татарин, якут и т.д., это понятно? Произойти это все должно без всякой страсти вообще (ревнители национального государства дальше различного рода кричалок про «хачей» пойти не могут) и в условиях регрессивного, криминального капитализма. Гильотину в этих условиях видимо должна заменить тотальная гражданская война?

Сегодня все разговоры о национальном русском государстве сводятся к одному – к очередному сбросу национальных окраин (чего в сущности никто и не скрывает), т.е. к Перестройке 2, которая окончательно добьет нашу Родину, о чем очень верно говорит Ходорковский.

Нельзя отрицать того, что Ходорковский неглупый человек и все это понимает. Но как тогда трактовать все его слова о национальном государстве и территориальной целостности России в таком контексте?

Любой человек, считающий территориальную целостность России непреложной ценностью и обязательным условием выживание русского народа может говорить только об одном – немедленном восстановлении русской империи в полном ее объеме, в которым место найдется всем этносам и, главное, которую примут без крови все этносы.

---

«Я дрался за Ельцина!» Ходорковский о своем отношении к Ельцину и своей деятельности в 90-е годы:
«Конечно, когда ситуация доходила до края, да, я шел драться на стороне Ельцина. Я дрался в 1991 году, я дрался в 1993 году, я дрался в 1996 году, принимал участие в драке всегда на стороне Ельцина».

Вот такие нынче «националисты» пошли.

---

Новый Сахаров? Помилование Ходорковского имеется ряд крайне специфических черт:
1) Медийных взрыв, порожденный помилованием, практически беспрецедентен. Причем, прежде всего, не в России, а на Западе, где из Ходорковского делают нового героя диссидентского движения, прямо как в «старые добрые времена».

2) Сами обстоятельства помилования на 100% копируют раскрутку диссидентов во время Холодной войны, об этом говорит сам Ходорковский: «С точки зрения картинки это было отрежиссировано. Если бы кто-то захотел снять кино про 70-е годы, высылку диссидента, лучше бы не придумали».

3) Сами диссиденты уже говорят о том, что Ходорковский станет их лидером, например, цитируем Алексееву: «Ходорковский станет столь необходимым "духовным лидером" в России, заполняя роль, аналогичную той, которую сыграли Мохандас К. Ганди в Индии и Вацлав Гавел в Чехии. Он станет одним из нас. Я уверена, что мы будем сотрудничать. Я готова сделать все от меня зависящее, чтобы помочь ему».

4) В плане своего позиционирования Ходорковский играет на всех полях, и на либероидном (где он король), националистическом (о чем мы писали выше) и левом, от которого он вовсе не открещивается: «Что касается «левого поворота» и приватизации, я считаю, что частный бизнес всегда эффективнее государственного. Извините, это моя точка зрения. Но в современном обществе бизнес, не ощущающий социальной ответственности, не имеет права на существование. И это тоже правда».
Другое подобные высказывания, цитируем статью Ходорковского «Левый поворот»: левый поворот нужен крупным собственникам никак не меньше, чем большинству народа, до сих пор неизбывно считающему приватизацию 1990-х гг. несправедливой и потому незаконной. Легитимация приватизации станет оправданием собственности и отношений собственности – может быть, впервые по-настоящему в истории России.»
«Левый поворот» ради легализации итогов приватизации – это сильно.

Тем не менее, будучи крайне чужим и прямо враждебным для националистов и левых, Ходорковский будет занимать в этих средах определенные позиции, так как самостоятельная рефлексия на его тексты будет подменяться мнениями авторитетных лиц, которые расскажут своей пастве, какой Ходорковский отличный парень. Например, этим уже занялся диакон Кураев, для которого Ходорковский стал почти святым, цитируем: «Михаил Ходорковский
Послушал сегодняшние его интервью Ксении Собчак и европейской прессе. Ранее я видел лишь одного настолько свободного и глубокого человека - Петра Мамонова.
Его пробуют уложить в какие-то клише, роли - а он не укладывается. Из него вытягивают определенные формулы - а он их не произносит. Причем это не лавирование карьерного дипломата и двуязыкого политика, а просто проявление другого измерения, таящегося в нем.
Полное отсутствие давления на собеседника (то, что напрягало даже в Солженицыне). Странно, но такими бывают очень хорошие монахи-духовники. Без превознесения, без назидательства, возвышательства человек просто видит мир иначе, чем ты. Без торжества и без осуждения, но то, что так волнует тебя, в его вселенной оказывается не таким уж и огромным.
Десять лет боли и мысли чувствуются в нем. Потом, он наверно, изменится. Но сейчас это не политик, не зубастый олигарх, не таран, сокрушающий деспотию, а просто человек. Раб Божий Михаил. Я рад, что благодаря его многолетней работе в своей душе его (и отчасти наш) мир оказался интереснее и человечнее, чем можно было предположить. И мне кажется, ему задают совсем не те вопросы. Ему есть что сказать о чем-то гораздо более серьезном, чем олимпиада в Сочи».

Подобным образом будут обрабатываться все социальные среды, которым авторитетные люди расскажут какой Ходорковский: левый-националист-православный-любитель айфонов-либерал-...

---

Итого. Ходорковский в игре и сам это прекрасно понимает, цитируем: «Если оставить в стороне мою личную жизнь, то в публичной зоне последние 10 лет не только не уменьшили, а наоборот увеличили мой потенциал. Нельзя сказать, что цели режима достигнуты. А цель состояла в том, чтобы об оппоненте режима забыли. У них всегда была эта цель, и сегодня очевидно, что меня не забыли. Так что для режима я по-прежнему остаюсь серьезной потенциальной проблемой. С другой стороны, было бы неправильным говорить, что ты проиграл, а я выиграл. Мое освобождение является компромиссом, когда Путин выиграл, и оппозиция выиграл».

Становится публичным политиком ему сейчас нет никакого практического смысла. Так как никаких реальных шансов побелить на честных выборов у него нет (как ни старайся), а не болотном поле он неизбежно столкнется с Навальным (у них похожее позиционирование) и подомнет под себя прочих либероидов. Но даже будучи куда более серьезным игроком, чем Навальный, все равно большой "пользы" Ходорковский, как публичный политик, "болотной части общества" не принесет, а сумятицу в болотные ряды внесет изрядную.

Впрочем он сам об этом говорит: «Хочу повторить то, что я выразил довольно четко. Существует политическая борьба, когда кто-то стремится к политической власти, чтобы получить позицию, на которой человек может принимать решения с целью их претворения в жизнь. Мне такая работа неинтересна. Хочу сказать, что при существующих российских законах это было бы невозможно».

Но никуда не избираясь, он разве перестает быть очень крупной политической фигурой? Сахаров разве не занимался политикой? А Солженицын?

Свои политические задачи Ходорковский видит следующим образом:
«Я без всяких сомнений буду заниматься общественной деятельностью. Буду заниматься гражданским обществом. Без всяких сомнений, я буду продвигать ту идею, не из-за которой, а с которой я ушел в тюрьму: что России необходима либо парламентская, либо уж, по крайней мере, президентско-парламентская республика. Я буду убеждать людей, что нам это необходимо».

Это 100% совпадение с нынешним нервом Болотной (в самом широком смысле этого слова), которая требует максимальной децентрализации России.

Нельзя не спросить, это в условиях парламентской республики Ходорковский собирается строить национальное государство? Парламентарии будут подавлять гигантское сопротивление слому этнических идентичностей? Младотурки для решения этой задачи утопили Турцию в крови, и все равно не смогли подавить все, проект национально-европейской Турции провален и они сейчас возвращаются к Османской империи.

И, кстати, работа на коренное изменение государственного устройства России – не является политической деятельностью?

Можно прочитать это высказывание Ходорковского, как «миру мир!»:
«то время, которое у меня осталось для активной деловой жизни, я хотел посвятить все-таки тому, чтобы отдавать долги тем людям, которым и хуже, чем мне (то есть тем, кто по-прежнему находится в тюрьме) и тому обществу, нашему российскому обществу, которому очень важно немножко измениться»

Но мы убеждены, что через эти строки явственно проступает крайне сосредоточенная ненависть: «Я буду мстить, отдельным людям и всей стране в целом!».

---

Ходорковский рассказал о преграде, мешающей ему в полной мере развернуться в России:
«С формальной точки зрения, для того, чтобы у меня была такая возможность, российский Верховный суд должен подтвердить решение Европейского суда по правам человека, что иск по первому «делу ЮКОСа» - там на 500 млн долларов - с меня и с моего друга, Платона Леонидовича Лебедева, снят. Пока этого не произошло, и с формальной точки зрения, приехав в Россию, я могу назад уже разрешения на выезд не получить».

Но он убежден, что все еще впереди:
BBC: «Как Вы считаете, Вы когда-нибудь вернетесь в Россию?»
Ходорковский: «Убежден, что да».

BBC: «При Владимире Путине или после него?»
Ходорковский: «Убежден, что еще при Путине. Ситуация изменится».

И действительно, сегодня появилось новость:
«Амнистированный президентом России Владимиром Путиным экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский приветствует решение председателя Верховного суда РФ Вячеслава Лебедева, который в среду внес представление о возобновлении первого уголовного дела в отношении бывших руководителей ЮКОСа на основании решения ЕСПЧ. «Я приветствую решение председателя Верховного суда,— сказал «Ъ» господин Ходорковский.— Очень надеюсь, что бюрократические процедуры не будут слишком длинными и позволят Платону Леонидовичу (Лебедеву.— «Ъ») быстрее обрести свободу».

Игра только начинается и от нее ощутимо смердит Перестройкой 2.

Источник информации: Пресс-конференция Ходорковского в Берлине, «The New Times», «Сноб», «BBC». В цитатах мы опечатки не правили, приводим текст строго, как в первоисточниках.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив