Как я эмигрировал в Германию. Часть четвертая. Еврейско-сербский конфликт, безнадега и ветер перемен

morseanen — 02.12.2011 Теги: Буш После полугодия в "Бибби Альтона" мы были согласны жить хоть на вулкане Ключевая Сопка. Экстерьер здания нового общежития внушал почтение и спокойствие за будущее.





На самом деле все оказалось как у понедельничных дикарей из песни Андрея Миронова, только наоборот. "На лицо доброе, ужасное внутри".

Не успели мы войти в подъезд, как тут же были атакованы истребителем класса "Ашан" с недружественной афганской армией на борту. А именно, четыре бородатых гитлерюгенда тринадцатилетнего возраста оседлали тележку из супермаркета и сигали на ней с лестницы.

Уворачиваясь от атак неприятельской авиации, мы четкими движениями ветеранов эмиграционных войн пробирались к лифту. Стены подъезда были украшены причудливой расписной мозаикой, состоящей из сур корана и поэтических объяснений в любви некой Фатиме в эпистолярной и графической формах.

В углах темнели подозрительные кучи. На кнопке вызова лифта висела чья-то щедрая сопля и мы решили взбираться по лестнице. На лестнице нас снова догнал афганский истребитель, но бабушку пожалели.

До нашей комнаты добрались увы не все, но те, кто дошел, стали еще сильнее. Наше жилище состояло из одной просторной комнаты. Слишком просторной для четверых человек, но комендант пообещал, что больше никого подселять не будет.

Бабушка получила отдельную комнату рядом с нашей. Это была очень интересная комната, напоминавшая чулок. Два метра в ширину и десять в длину. Зато здесь находился агрегат, сразу возвысивший бабушку до статуса гамбуржского императора.

В комнате была р а к о в и н а с водопроводным краном. Собственный рукомойник! Душевую на этаже мы делили со своими соседями - приятной семьей из Сербии.

Трудно было понять сколько их было - этих сербов, численность семьи в разные времена года значительно варьировала. С ними у нас не было проблем, здоровались, какделаволись.

Единственный недостаток соседства - наша общая душевая была забита всяким хламом с барахолки. Автомагнитолы, кассетные проигрыватели, видеоплейеры. Все эти девайсы в свою очередь служили общежитием всяким членистоногим. Они иногда вылазили поглазеть на мыльное тело, и я, стесняясь своей наготы, поливал усатых и крылатых тварей струей из шланга.

Из жителей общаги мне запомнился почти выживший из ума старик Наум. Наум носил майку на костлявых плечах и иногда забывал надевать трусы. Во всем своем нагом великолепии он врывался в приемную коменданта и орал секретаршам "где тут ваш Гитлер?!"

В общаге конфликтов почти не было. Русских уважали и побаивались. Только один раз произошел инцендент исключительно из-за моей невоспитанности и расовой нетерпимости.

В ночь перед выпускным экзаменом (языковые курсы подходили к концу) у соседей случился небольшой праздник. Все население Косово каким-то образом преодолело расстояние и границы и трансформировалось в комнате моих соседей.
Пили закусывали, заодно стали испытывать новую акустическую систему. А музыка у косовских цыган, значит, такая: айлюлю-айлюлю-айлюлю-уииии и дальше херачат две клавиши у гармони.

Ночь стояла, а вот стены ходили ходуном. Я надел тапочки, вышел к соседям и попросил сделать чуть тише. Мол, экзамен, начало взрослой жизни и все такое. Мольбам вняли...минуты на три. Дальше стало еще немного громче. Я, что называется, вспылил. Прямо так без тапочек пошел. Выбил ногой дверь, отшвырнул двух меломанов, подошел к адской шарманке и вырвал розетку. Развернулся и пошел назад к двери...в глубокой тишине. До двери не дошел...

Началась толкучка. Их там было человек тридцать. Бородатых, с нехорошим взглядом. Горизонт чуть заплясал. И на этом самом горизонте косовары начали вдруг чуть-чуть трястись. Это в свинью крестоносцев клином вошел мой отец. Капитан авиации советской армии, между прочим! Сто килограмм боевого веса при росте метр семьдесят. Страсти в итоге быстро улеглись штабелями. Уцелевшие подписали пакт о перемирии и остаток ночи мы провели в дружбе и сотрудничестве. А ведь могли меня-идиота и зарезать как собаку...

Назад в комнату я вернулся, кстати, в чьих-то тапочках. С трофеем, значит.

В общаге мы жили где-то три месяца. Бабушке пару раз вызывали скорую и вскоре, от греха подальше, ей вручили ордер на собственную квартиру - высшую ступень эволюции эмигранта.

Отличные двухкомнатные апартаменты с видом на городской канал! Мы были рады за бабушку, но теряли рукомойник! Горевать родителям долго не пришлось - квартира почти одновременно пришла и к ним.

В прекрасном русском гетто Allermöhe. Новенькие дома, отличные квартиры, которым позавидовал бы любой немец:











Пытаясь ослабить криминогенные силки и сконцентрировать их на отдельном жилом пятне, муниципальные власти построили посреди полей между городом и прилегающими деревнями парочку домов, осушили болота, провели каналы и свезли сюда польско- и русскоязычную публику, сидящую на социальном пособии. Район симпатичный, дома новые и оплачиваемые государством. О чем еще можно мечтать?

...хотя и здесь путник увидит гниющие признаки затхлой замкнутой системы: мусор на лужайках, брошенные в овраге тележки из супермаркета, пацанчики на лавочках с барсеточками и нетрезвым, пытливым взглядом и прочее...

Бывшая хозяйка квартиры оказалась русской немкой. Она три года жила в дружбе и любви с настоящим местным немцем в этой квартире, пока не решили делать ремонт. При выборе обоев для кухни они смертельно поссорились и немец свалил. Самостоятельно оплачивать трехкомнатную квартиру она уже не могла и была вынуждена съезжать. К счастью моих родителей.

Так как я претендовал на собственную квартиру, я не стал подселяться к родителям и переехал в бабушкину общажную комнату. Ту самую, с рукомойником.

Я успешно сдал выпускные экзамены и готовился получать немецкое образование. Так называемый "Умшулюнг" (1). Процедура поступления в техникум происходит у получателя социальной помощи таким образом. Ищешь учебное заведение, выбираешь заинтересовавшую специальность, заключаешь контракт со школой.

С контрактом топаешь на биржу труда (Арбайтсамт). Если биржа труда одобряэ оплатить обучение (тысяч двадцать евро), нужно принести с социаламта (2) бумажку-подтверждение, что эта организация будет тебе оплачивать жилье, медстраховку и прочее, так как биржа труда платит только за обучение.

С Арбайтсамтом проблем не было, а вот с бумажкой от Социаламта заколосилась на горизонте волосатая жопа...

Получатель социальной помощи прикован территориально к своему социаламту. Свободного выбора этого учреждения у соискателя социальной помощи нет, только по прописке. Ответственным за мое социальное пособие оказался некий Герр Буш. Должность господина Буша - это должность Бога. Для получателя социальной помощи он всемогущий демиург. От его настроения зависит очень многое, а именно твоя еда, твой кров.

Герр Буш внешне похож на славного советского актера Шакурова. На этом все сходства заканчиваются. Помните, герой Уилла Смита в фильме "я робот" противился господству роботов, так как они рассуждают слишком логично, без душевной, человеческой составляющей. Герр Буш был таким роботом...

Социальной помощи он меня лишил и вышвырнул на улицу. "Вы уже хорошо знаете немецкий, можете работать и обеспечивать себя сами" - таков был его "диагноз". Герр Буш, это скопище килобайтов в мозгу-процессоре, прекрасно знал, что без бумажки об образовании (мой украинский красный диплом горного инженера в Германии не признали) меня легально не возьмут работать даже грузчиком.

Вообще, такие решения - нонсенс. Для страны лучше дать молодежи образование, чтобы она работала и платила налоги, чем обретать её на полулегальное существование без источников дохода. Судиться с Герром Бушем не хотелось, я терял время и мое место в учебке должен был занять кто-нибудь другой. Это был без преувеличения самый тяжелый момент моей эмиграции. Ощущение полной беспомощности, полной безнадеги.

Спасение пришло от коменданта общежития. Говорят, что со временем хозяин и собака становятся похожи. Так и всякий комендант общаги становится похожим на своих постояльцев. Герр Рутфельд был алкоголиком в предфинишной стадии. Но перед тем, как ярко сгореть, он спас еще одну душу. Он написал письмо своему знакомому - коменданту другого общежития с просьбой выделить для меня комнату. Другое общежитие, другая прописка, другой социаламт. Так я технично обошел Герра Буша и даже мысленно отвесил ему пендаля. Бинго!

Все было как в хорошей сказке. Новый социаламт не задумываясь поставил меня на довольствие, положительно отписался на биржу труда, и я получил свое заветное учебное место. Начался один из самых замечательных этапов в моей жизни!

Спустя десять лет я как-то встретил Герра Буша на улице. Очень хотелось двинуть кулаком в это лицо, но в последний момент решил, что второй раз он мне жизнь точно не испортит...

Новое общежитие, мое третье пристанище в Германии, оказалось наверное самым интересным из всех предыдущих. Расположенное в бывшей американской казарме, оно было четко поделено между тремя основными группировками: русской, чеченской и африканской...

Продолжение следует...



(1) Умшулюнг (Umschulung) - буквально переобучение. В Германии, представители непопулярных профессий, долгое время не находящие работу, имеют возможность за счет биржи труда выучить новую профессию на уровне нашего техникума.

(2) Социаламт (Sozialamt) - орган социального обеспечения малоимущих граждан.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив