Вот что известно об этой
трагедии.
7 октября 13 пожилых репатриантов из бывшего СССР ехали
на Мертвое море. По дороге у микроавтобуса лопнула шина, и они
остановились возле городской библиотеки, чтобы шофер смог поменять
колесо. В этот момент прозвучала сирена воздушной тревоги.
Пенсионеры побежали к убежищу, но оно было заперто, и они остались
снаружи. В этот момент мимо проехали два пикапа с террористами. Они
с глумливыми улыбками расстреляли стариков и даже сделали
контрольные выстрелы.
Говорят, эта группа репатриантов не первый раз выезжала
вместе на экскурсии. Так было и за неделю до трагедии, тоже в
субботу. Выжили в расстреле только двое - водитель Николай и
волонтер полиции Реувен Песахов, по воле случая оказавшийся
рядом.
Водитель, гражданин Молдовы, был ранен. В панике он
побежал к родственникам в Сдероте и прятался у них двое суток, пока
израильская полиция и армия выбивали террористов из города. Позже
он уехал из Израиля в Молдову.
Спасатели забрали с места трагедии телефоны убитых и
передали их родственникам. Близкие увидели снимки, сделанные за
считанные минуты до стрельбы. Фотографии были сняты в 6:53, а в
7:03 водитель связался с владельцем компании по перевозкам Алексеем
и сообщил ему, что по ним стреляют.
24-летний Реувен Песахов, волонтер полиции, оказавшийся
на месте происшествия, рассказал: "После первой сирены в тот день я
понял, что происходит что-то необычное. Я быстро оделся, взял
пистолет, магазин с патронами и разгрузочный жилет. На улице возле
городской библиотеки я увидел микроавтобус без одного колеса и
много старушек. Они толпились возле закрытого убежища. Я подошел к
ним, и они стали просить, чтобы я помог им открыть его. Я попытался
это сделать, но у меня не вышло. Неожиданно я увидел пикап,
приближающийся со стороны магазина "Рами Леви". Из пикапа в нас
начали стрелять. Я тоже открыл огонь в ответ, , но у меня было
всего 15 патронов. Я оставил один для себя, чтобы не попасть к ним
в плен и не подвергнуться издевательствам. Я знаю, на что способен
ХАМАС".
Песахов не может объяснить, как он спасся, и почему
пули террористов не попали в него. "Я стоял в том же месте, где и
пенсионеры, и они убили всех рядом со мной. Я побежал в свой
квартал, крича "Теракт, теракт!" - продолжает Песахов. - Я заскочил
в чей-то дом и заперся там. Я находился в укрытии час, а потом
услышал пистолетные выстрелы и понял, что это стреляет наша полиция
(у террористов были автоматы, и они стреляли очередями - Прим.
ред)".
Чуть не лишившись жизни, Песахов вышел наружу и
присоединился к сотрудникам ШАБАКа, находившимся в этом районе. "Я
поехал с ними на машине. Город было невозможно узнать - на дороге
лежали тела убитых... Мы направились туда, откуда раздавались
голоса террористов. Это продолжалось до вечера", – говорит
он.
Реувен помогал эвакуировать тела и живых жителей,
раздавал лекарства и еду. Трагедия оставила глубокий след в его
душе.
►Притворился мертвым и выжил
Тот факт, что водитель микроавтобуса был иностранным
работником из Молдовы, проживал в бедуинском поселке, что у него
внезапно лопнула шина и он сам спасся, вызвало подозрения. По его
словам, он сейчас переживает тяжелый кризис и принимает лекарства,
и психиатр ему посоветовал пока не разговаривать с журналистами.
Своим знакомым он рассказал, что когда услышал выстрелы, то
бросился на землю, при этом испачкался в чужой крови и притворился
мертвым. Таким образом он выжил.
Алексей Давидов из Офакима, владелец компании "Алексей
тиюлим", организовавший эту поездку, рассказал, что испытывает
чувство вины.
"В 6:30 мне позвонила ответственная за эту группу
Зинаида и сказала, что начался ракетный обстрел. Я ответил, что
надо вернуть людей домой. Она добавила, что лопнула шина, водитель
меняет колесо, но волноваться не надо, поскольку там есть убежище.
Потом я услышал, как она кричит: "Полиция, откройте
убежище!"
Через 15 минут я попытался дозвониться до членов
группы, но мне никто не ответил. Я позвонил водителю. Мне
показалось, что он отвечал на бегу. Он сказал: "Я ранен. Звоните в
полицию, ХАМАС убивает людей". Он рыдал. Я был в
шоке".
Давидов рассказал, что в сторону Сдерота выехал еще
один микроавтобус с туристами. "Я сразу позвонил гиду и закричал:
"Надо вернуть людей назад! Там террористы!" Если бы я этого не
сделал, погибли бы еще 19 человек".
Водитель меняет колесо. Одно из последних фото перед
расстрелом
По поводу Николая, иностранного работника из Молдовы,
он сказал: "Я позвонил ему, и он ответил: "Алексей, я сбежал и
нахожусь во дворе чьего-то дома". Я велел ему оставаться там. Он
пробыл в том месте 1,5 дня, а может, 2".
Алексей признался журналистам, что получил сообщения, в
которых его обвиняли в гибели 13 пенсионеров.
"За моей спиной начались разговоры, что-де я умышленно
послал людей туда. Мне трудно слышать такое, но я понимаю боль
родных. Неделю назад я и сам ездил с группой. С этими людьми я
знаком почти 20 лет", – говорит он. Он категорически отрицает
возможность того, что водитель участвовал в резне. "Это
человек-золото", - говорит он о Николае.
►Фото за минуту до расстрела
За минуту до расстрела. Игорь Курцер пытается открыть
дверь убежища
Алекс, сын убитого 73-летнего Игоря Курцера из Офакима,
рассказал: "В то утро мы не знали, что произошло. Мы видели в
соцсетях фотографии автобуса и мертвых тел возле остановки. На
снимке я не увидел папу среди убитых, опознал его там лишь позже -
просто фото было некачественным. Мы начали искать папу по
больницам, поскольку знали, что что-то произошло, но диспетчерские
больниц не справлялись с нагрузкой, и нам никто не отвечал. Когда
мы дозвонились, нам сказали, что среди раненых и убитых его
нет.
В тот же вечер мы отправились в отделение полиции, и я
подал официальное заявление, что мой отец пропал без вести.
Следователь сумел найти водителя, тот к тому времени находился в
больнице. Следователь позвонил ему, поставил телефон на громкую
связь и стал задавать вопросы. У шофера спросили, что было написано
на микроавтобусе, и он ответил. Затем он назвал номер машины, и я
понял, что именно ее я видел на фото в соцсетях. Я видел тела
людей, убитых на остановке, они лежали одно на другом. Я понял, что
мой отец, видимо, был там. Но не увидев это своими глазами, трудно
в это поверить, всегда есть надежда на чудо. Я послал фотографию
сестре, и она опознала папу по фигуре. Папа лежал позади другого
убитого, и его голова была повернута в другую сторону. У
большинства людей огнестрельные раны были на туловище в области
живота, у моего папы – на затылке. Выстрел был произведен сверху, и
полицейский сказал, что однозначно в него стреляли, когда он уже
лежал на земле. Просто подошли и расстреляли в
упор".
Алекс с болью рассказывает, что в тот день творилось в
полиции в особом подразделении "Лахав 433". "Там царил полный хаос.
Обращались сотни семей, чьи дети находились на фестивале и теперь
не выходили связь. Родители не знали, что с их детьми - похищены
они, убиты или ранены. Возле здания столпились сотни обезумевших
людей, они рыдали, падали в обморок. Я вернулся домой около 4 часов
ночи и не мог заснуть. Это был ужас, и я был не в состоянии
успокоиться".
По словам Алекса, неопределенность и стресс были
невыносимыми. "После посещения "Лахав 433" мы ждали ответов еще 2
дня, это были самые тяжелые дни в моей жизни. Было понятно, что с
папой произошло нечто ужасное, но пока не было точных сведений.
Через 2,5 дня нам позвонили с кладбища в Офакиме и сказали, чтобы я
приехал: "Ваш отец, видимо, здесь, и нужно, чтобы вы его
опознали".
Я выехал в Офаким. В это время к нам домой явились
полицейские. Дома была моя жена. Они сообщили ей, что мой отец
погиб. Власти действовали несогласованно. Вечером после похорон мне
позвонила соцработница из Офакима и также сообщила о смерти
отца.
Я ни на кого не зол, просто понял, что система
пробуксовывает. Одна женщина, чьи родители также были в той
поездке, получила сообщение о гибели отца через 3–4 дня, а о смерти
матери ей сообщили лишь через неделю".
13 пенсионеров рядом с убежищем
– Если бы убежище было открыто, были ли шансы у вашего
отца выжить?
– Разумеется, этот момент беспокоит все семьи погибших,
и меня в том числе: почему убежище было закрыто? Я не люблю
выяснять, что было бы, если да кабы. Но меня все же беспокоит
вопрос: что бы произошло, если бы убежище не было заперто? Может,
люди спрятались бы там, и пикапы проехали мимо, а может, это бы
никого не спасло. Есть много других вопросов, например, почему
лопнула шина? Некоторые подозревали водителя в сотрудничестве с
террористами, ведь он выжил, но я не поддался этим настроениям.
Водитель не виноват в том, что умел говорить по-арабски. Если из-за
этого его не убили, значит, ему повезло. Если завтра террористы из
России атакуют Ришон ле-Цион, и я спасусь благодаря знанию русского
языка, то это не значит, что я один из них. Шофер не виноват. На
фото видно, как он меняет колесо, люди видят, что шина полностью
спущена".
►"Пожилые люди не могут
защищаться"
Одно из последних фото. Они всего лишь ехали на
экскурсию
"У них не было шансов, – говорит Алон Фридман, сын
убитого 60-летнего Валерия. – Папа хотел поехать на Мертвое море,
слегка отключиться от работы. Он поехал в организованной группе, им
всем там было за 60, некоторые были старше 70 лет и даже были
выжившие в Катастрофе. Водитель начал собирать участников в
Офакиме, затем поехал в Нетивот и лишь затем – в Сдерот. Возле
городской библиотеки лопнула шина, и как раз тогда начался ракетный
обстрел".
Алон рассказал, что микроавтобус остановился возле
автобусной остановки, и все побежали искать убежище, чтобы
спрятаться. "Это – высокотехнологичное убежище, во время воздушной
тревоги дверь должна автоматически открываться, но этого не
произошло. Убежище было закрыто, и люди остались снаружи, – говорит
он. – В это время приехали 2 группы террористов на пикапах и всех
убили. Ни у кого не было шансов выжить. Там все были пожилыми
людьми, и они были не в состоянии защищаться или убежать. До
эвакуации тел они пролежали около 10 часов на земле. Может, там и
были живые, но после такого длительного ожидания никто не выжил".
По его словам, на поездку записались 19 человек, но часть не успели
взять с собой, и они вернулись домой из-за
обстрелов.
Когда в здании подразделения "Лахав 433" открылся центр
помощи семьям пропавших без вести, семья Валерия отправилась туда
сдать образцы ДНК.
"Мы ездили по больницам, обзвонили все диспетчерские, –
рассказал Алон о попытках отыскать отца. – В тот день уже в 7:30
утра мы получили фотографии и поняли, что папа убит. Официальное
сообщение пришло только через четыре дня, 11 октября, в несколько
странной форме. Я понимаю, что был полный хаос, поэтому ни на кого
не сержусь. К нам позвонили из ЗАКА и спросили, где бы мы хотели
похоронить отца. Это было первым сообщением о его смерти. Лишь
через несколько часов к нам в дом явились военные и сделали
официальное сообщение. Я знаю, что еще не все пассажиры того
микроавтобуса идентифицированы.
Уже с 7 октября мы поняли, что произошло самое
страшное, что папы нет в живых. Но обращаться было не к кому. Все
перенаправляли нас в другие службы. Царил полный хаос. Мы были
предоставлены сами себе. До получения официального подтверждения
невозможно было даже узнать, где папино тело, что с ним. Мы не
могли сомкнуть глаз, наши сердца были разбиты".
У погибшего Валерия Фридмана трое детей и двое внуков.
"Папа при жизни был очень веселым человеком, – говорит Алон. – Он
ладил со всеми, был добродушным, мы никогда не видели, чтобы он с
кем-то конфликтовал или кому-то отказывал. Он был очень необычным
человеком, всегда заботился о внуках и о всех членах
семьи".