Путин — президент до последнего вздоха

Выбор нашего собеседника не случаен: совсем недавно Ксения Собчак сообщила, что именно он — известный экономист, публицист Владислав Иноземцев — напишет ей предвыборную экономическую программу. Как выяснилось, для Владислава Леонидовича заявление Собчак оказалось неожиданным. Вместе с Владиславом Иноземцевым мы анализируем важнейшие новости октября, по рутинным событиям оценивая основные тренды настоящего и будущего России.

«У российских чиновников и олигархов в ближайшее время возникнут значительные проблемы»

— Владислав Леонидович, начнем с текущих событий. В октябре Владимир Путин еще раз обмолвился, что не решил, будет ли баллотироваться в президенты. А на заседании «Валдайского клуба» выразил сомнение, что о нем «будут долго скучать», и допустил, что президентом станет женщина. Как думаете, участие и победа Путина в предстоящей кампании — предрешенное дело?

— Тут нечего комментировать. Все это жеманство. Нет никаких сомнений, что Путин будет баллотироваться и выиграет.

— У Владимира Владимировича действительно все нормально: поддержка активных избирателей — 65%; цена нефти уже за 60 долларов, и, по данным Минэнерго, соглашение с ОПЕК дало России до триллиона рублей; экономика выходит из рецессии: ожидаемый рост в этом году — 2,2%. Однако, по опросам ВЦИОМ, 60% граждан чувствуют, что худшее или происходит сейчас, или еще впереди. При этом доля секретных расходов на военные цели в федеральном бюджете следующего года достигнет максимума за последние 12 лет, а поддержка здравоохранения, образования, спорта, охраны правопорядка сокращается. Войска НАТО у российских границ, обострение в противостоянии США и КНДР, тысячи террористов, которые вот-вот побегут с Ближнего Востока к российским и среднеазиатским границам, новые виды вооружений — по вашему мнению, оправдывает ли все это колоссальные военные расходы в ущерб социальным?

— В большой степени эти угрозы порождены самим Путиным, это во многом реальность, созданная им самим. Отношения с Западом стали очень напряженными не потому, что Запад решил на нас напасть, а потому что наши собственные комплексы и страхи привели к обострению из-за Крыма и Донбасса. А когда мы захотели принудить Запад к общению на эту тему, пошли в Сирию. То есть сначала мы создаем проблему, а потом, пытаясь ее решить, плодим новые.

Что касается военных расходов, то проблема прежде всего в том, что у нас вообще денег мало. Да-да, весь федеральный бюджет — это 1700 долларов на человека в год (в США — 12 000). Весь Резервный фонд — 37 000 рублей на человека (в Норвегии — и это не опечатка — 182 000, но долларов). Если учесть территорию (а ведь инфраструктура зависит от еe размеров, да и обороняем мы именно еe), то на 1 квадратный километр площади страны Россия в год тратит столько же бюджетных денег, сколько Швейцария — в день (а доля почти незаселенных местностей у нас совпадает). То есть дело не в том, что много денег уходит на оборону — их просто не хватает в стране по всем глобальным стандартам.

«В большей степени наши угрозы порождены самим Путиным», — считает ИноземцевKremlin.ru

А соперничество в военной сфере — удовольствие очень дорогое. Соединенные Штаты тратят на оборону примерно в 10 раз больше нас, и, чтобы тягаться с ними, действительно, нужны намного большие средства, чем тратит Путин. Но их нет, и возникает перекос в распределении денег. Это как сшить из одной бараньей шкуры две шапки или пятнадцать. Мы пытаемся сшить пятнадцать, при этом строя из себя ровню Америке. Что изначально глупо, но объяснить это Путину, понятное дело, невозможно. Поэтому, пока он у власти, мы обречены на то, что денег на социалку будет выделяться все меньше, а на оборону — все больше.

Я не верю в разговоры о том, что мы вот-вот начнем сокращать наши оборонные расходы. Говорят, что они урезаются уже в 2018 году, но это не так. Просто раньше государство выдало предприятиям ВПК значительные гарантии и кредиты, они их использовали, теперь надо их покрыть. На это в бюджете-2017 было заложено почти 600 миллиардов рублей, и так оборонные расходы доросли до 3,7 триллиона рублей. На следующий год они запланированы на уровне 3,1 триллиона, формально — значительно ниже, но снижение — бумажное, потому что реальные текущие расходы на содержание персонала, вооружений, их закупку и так далее, я убежден, продолжат расти.

— Ну а готовящиеся американские санкции против крупнейших российских оборонных концернов и предприятий — насколько болезненными они могут оказаться для нашей страны, занимающей второе место в мире по экспорту вооружений? Как-никак ежегодная сумма контрактов — порядка 10 миллиардов долларов.

— Президент Трамп не рвется вводить новые санкции, но процесс запущен и будет развиваться, санкционный список будет пополняться, появятся и секторальные, и персональные санкции. Сейчас идет поиск российских активов, выявление персон, тесно связанных с Путиным, так что полагаю, что у изрядного числа российских чиновников и олигархов в ближайшее время возникнут значительные проблемы.

Что касается конкретно санкций против российской оборонки, я бы их не стал переоценивать. Американцы, безусловно, будут давить на партнеров по всему миру с тем, чтобы те отказывались от импорта российских оборонных технологий и систем. Думаю, наш экспорт вооружений поэтому упадет.

Но экономика такого экспорта достаточно сложна. Во-первых, официальная цифра (по итогам 2016 года. — Ред.) — около 13 миллиардов долларов, но это не прибыль, а объем продаж. Вооружения — очень сложная техника, это не нефть, чья себестоимость добычи примерно 7 долларов за баррель, с транспортировкой — 13 долларов, а рыночная цена — 60, то есть 80% от реализации нефти — это прибыль, которая идет на налоги, в фонд оплаты труда, на развитие компаний и так далее. В производстве оружия реальная добавленная стоимость — не больше 20%, так что доходы оборонных предприятий исчисляются скорее сотнями миллионов долларов, чем миллиардами.

Экспорт военной продукции из-за санкций снизится, но это потеря, которую можно будет пережитьMikhail Klimentyev/ZUMAPRESS.com

Во-вторых, давайте посмотрим, кому мы все это продаем. Как и в советские времена, платят далеко не все, а многие поставки осуществляются на наши же собственные кредиты. А теперь оцените, как раз сегодняшнюю новость из Венесуэлы: платить дорогие товарищи чависты больше никому не собираются. Я думаю, только это перечеркнет выгоды от нашего оружейного экспорта за последние три года. Так что американцы, может, еще сделают нам добро, если заставят перестать играть в такие игры.

— Министр промышленности Денис Мантуров утверждает, что западные санкции не повлияли на нашу экономику, министр экономического развития Максим Орешкин указывает на рост в сельском хозяйстве, обрабатывающей промышленности, на увеличение грузоперевозок. У Алексея Кудрина иная оценка санкционных эффектов: к примеру, если в конце прошлого десятилетия прямые иностранные инвестиции доходили до 70 млрд долларов в год, то сейчас лишь до 10 миллиардов. Но ведь Крым-то мы не отдадим. А если будет доказано, что малайзийский Boeing над Донбассом сбили российским «Буком» (а расследование подходит к концу), надо полагать, это станет поводом для новых санкций. Какими вы видите дальнейшие последствия? Кто больше прав — Мантуров с Орешкиным или Кудрин?

— Правы все. Орешкин прав в том, что начался рост. Но он очень слабый, время от времени идет пересмотр показателей в сторону снижения, и вполне доверять этим цифрам я бы не стал. Вместе с тем большинство бизнесменов в стране не ждут повторения глубокого кризиса, да и каких-то потрясений. Думаю, небольшой восстановительный рост продолжится: экономика в самом деле приспособилась к новому курсу доллара и рубля, к новым процентным ставкам, нефть стабилизировалась на уровне, достаточном для того, чтобы ВВП не сокращался.

Проблема же в том, что мы ставим своей целью. Если нас устраивает просто стоять на месте, делая вид, что движемся, то мы своей цели достигли. Конечно, это лучше 3-процентного падения, Орешкин доволен, и его можно понять. Но если мы нацелены догонять, то с ростом всего лишь в 2% мы в действительности только отстаем и пропускаем вперед наших конкурентов. Да, сельское хозяйство растет — благодаря закрытию нашего рынка от импорта, но оно дает около 4,5% ВВП, и если прирастет даже на 20%, это обеспечит в лучшем случае 1% прироста ВВП. А мы помним времена, когда ВВП рос на 7% в год. Так в чем величие сегодняшних достижений?

Впрочем, по-моему, Путину больше и не нужно. Наверное, он не настроен совсем ничего не делать, он достаточно комфортно чувствовал себя в 2000-е годы, когда экономика росла быстро, и, наверное, хотел бы повторить эту ситуацию. Но доминирующее настроение в обществе состоит сейчас в том, что мы готовы довольствоваться и тем что есть, лишь бы не было хуже. Думаю, что весь новый путинский срок пройдет как раз под этим лозунгом. Путин и общество работают в унисон: их мировоззрения и предпочтения в целом очень похожи. Так что жилы рвать он не станет.

Продолжение по ссылке ниже