Сукины деятели

— А ваша мама, — сказала я, — очень рассердилась на незнакомую тетку, которая напрыгнула на ребенка. Она объяснила, что вы очень торопитесь.

— И тогда я заревел на всю улицу. А вы достали из сумки какую-то штуку и показали маме…

— Это было удостоверение “МК”.

— Мама взяла меня за руку…

— А вы вырвали руку, и на нас стали оглядываться. И тогда я вынула эту коробку.

…Да, это было вечером накануне Нового года. Старый приятель, зная мою любовь к музыкальным шкатулкам, сундучкам с секретами и волшебным палочкам, привез из Германии потрясающую вещь. В старой деревянной коробке, которая закрывалась на ключ, в маленьких отделениях — каждое со своей дверкой — лежали крошечные человечки. Кто с зонтиком, кто с букетом цветов, кто с клеткой для птицы, кто с велосипедом. Две дюжины. И в отдельном футляре — скамейки, повозки, лошадка, собака, деревья. Тайный мир, который можно было разглядывать, устраивать по своему разумению и запирать на ключ. Приятель заполучил эту коробку у друзей-немцев, которые собирались переезжать и перебирали старый хлам. После чаепития с ним я и встретила маму с очень грустным ребенком.

Я достала коробку. Мальчик перестал плакать и посмотрел на маму. И она поняла, что происходит что-то важное. Больше всего я боялась, что он спросит, знаю ли я, как его зовут. И, если не знаю, это будет означать, что я все придумала — не мог же Дед Мороз дать мне такое серьезное поручение, не назвав имени ребенка.

— Я уже давно вас ищу, — сказал Дмитрий (вот и познакомились). — Так получилось, что мы с мамой несколько лет назад переехали в Прагу. Моя жизнь очень изменилась. У нас все хорошо, я учусь, мама работает. Но для меня многое началось с той встречи. Я решил, что это папа вас прислал, и мама сказала, что тоже так думает.

— Меня прислал Дед Мороз, — ответила я, и мы рассмеялись.

— Мне повезло, — сказал он на прощание. — Вы меня нашли, а ведь всякое могло случиться. И эти человечки — вы обратили внимание? — все улыбались...

* * *

Я их и разглядеть-то не успела, человечков. Но часто про них вспоминаю. Вот, например, думала про них, стоя посреди станции метро в ожидании Сергея Плотникова. Дело было 30 декабря. И мы с волонтером “Соломинки” Михаилом договорились отвезти Сергея в магазин и купить одежду для него, жены и пятерых детей. Его семилетняя дочь Лиля уже перенесла 15 курсов химиотерапии — врачи пытаются спасти ногу. Сергей находится с Лилей в больнице, а жена с четырьмя детьми дома, в деревне. Жить им не на что, как сводят концы с концами — не знаю. Вот мы и поехали за покупками.

	Родителям Сережи без помощи не выжить. фото: Ольга Богуславская

Это только так кажется, что подобный поход в магазин — одна приятность. Человек, у которого нет возможности обеспечить необходимым себя и свою семью, во время такой прогулки испытывает унижение, смешанное с бессилием. Подобрать подходящие слова очень трудно. Сергей ни разу не улыбнулся, я старалась не подать виду, а Михаил по-мужски поддерживал Сергея во время наших диспутов насчет цвета, фасона и, главное, цены. Человеку, приехавшему из села под Курском, переварить московские цены с первого раза не под силу. Кое-как разобравшись с одеждой и обувью для Сергея, мы отказались от мысли купить что-нибудь для жены и детей. Решили, что лучше дать деньги, а жена Сергея, которая должна была приехать к дочери 31 декабря, сама разберется, где и что купить. Вот только Лиле мы договорились все же купить шапочку, спортивный костюм, кофточку и прочие дамские штучки. Перевернули вверх дном несколько магазинов в поисках кофточки — и нашли. И шапку купили не вот тебе первую попавшуюся, а самую нарядную и самую уютную. В конце концов доставили нагруженного покупками Сергея до места, а сами пошли пить чай. Но я этого уже не помню. Напоследок доползла до почты, чтобы отправить последний денежный перевод от Деда Мороза. А адрес-то: Сочинский район, село Веселое. Там одинокая мама, живущая в общежитии, из последних сил тянет тяжело больного ребенка…

	Лиля Плотникова — умница и красавица. фото: Ольга Богуславская

31 декабря люди получили переводы “Соломинки”. Ко мне полетели SMS-сообщения. Не слова, а крутой кипяток. Теперь семья Мокиных сможет погасить долг, а Антиповы, Отставновы и все, кого мы поздравили, хоть на миг, да отогрелись душой.

* * *

Ольга Григоревская приехала в Москву из города Северска Томской области. Привезла в РДКБ трехлетнего сына Сережу с синдромом портальной гипертензии. 28 сентября ребенку сделали операцию: сплин-ренальное шунтирование. 29 октября у Сережи остановилось сердце. После того как врачи вернули его к жизни, ребенок впал в кому. На его маму страшно смотреть. Сейчас с ней находится муж. Он работает в милиции и получает 25 тысяч рублей в месяц. Дома осталась старшая дочь Настя. Ольга Григоревская по образованию преподаватель русского языка и литературы, но из-за болезни сына вынуждена была пойти работать дозиметристом на металлургический завод. Сейчас ей придется возвращаться в Северск, потому что руководство настойчиво требует закрыть больничный лист — она ухаживает за ребенком без малого 120 дней. То есть Ольге Викторовне придется увольняться с работы и оформлять инвалидность Сережи.

Это особо изощренная пытка от имени государства. По закону №255-ФЗ от 29 декабря 2006 года больничный лист оплачивается, если заболевание входит в утвержденный перечень болезней (приказ МЗ №84 от 20 февраля 2008 года). В этом случае больничный оплачивается 90 дней. Если установлена инвалидность — до 120 дней. Но как оформить инвалидность, находясь с ребенком в больнице? Для оформления бумаг нужно таскать его с собой. Не подскажете, как быть, если ребенок в коме? А без инвалидного свидетельства нет бесплатных лекарств. И нет денег на жизнь. То есть смысл этой пытки: инвалиду не место среди людей. Все устроено так, чтобы люди заранее знали: инвалид — это твой каприз, твоя блажь. Хочешь за ним ухаживать — валяй, но государство вовсе не обязано оплачивать твои дорогостоящие прихоти.

Трехлетний Сережа Григоревский в коме. Родители не сдаются. Требуется помощь.

* * *

	Игорь Люсов. фото: Ольга Богуславская

В Москве, на Саянской улице, разыгрывается тихая драма, какие во множестве происходят с одинокими беспомощными людьми. Игорю Люсову 45 лет, он инвалид с детства, состоит на учете в ПНД. Всю жизнь Игорь жил с мамой, которая умерла осенью 2009 года. После ее смерти он остался один в двухкомнатной квартире. И тут появился его отец, Александр Леонидович Люсов. Много лет назад он развелся с матерью Игоря, вступил во второй брак. Отношений с Игорем не поддерживал. Александр Леонидович поселил в квартире Игоря двух приезжих дам, забрал у него паспорт и все документы на квартиру, а Игоря каким-то хитрым способом на все лето определил в психиатрическую больницу. У Александра Леонидовича есть дочь от второго брака. Должно быть, он хороший отец, поэтому и попросил Игоря оформить на дочь завещание или дарственную на квартиру. Игорь умирать не собирается. Он хоть и не приносит пользы государству, то есть не работает, но живет смирно, не пьет, дружит с соседями. Он хочет жить в своей квартире без чужих тетенек, хочет сам получать свою пенсию и не собирается писать завещание. Как объяснить Александру Леонидовичу Люсову, что его внезапный интерес к сыну и повышенное внимание к состоянию его здоровья наводит на неприятные мысли? А именно: психически больной Игорь Люсов — легкая добыча для желающих завладеть его квартирой.

Игорю Люсову повезло: ему помогает участковый уполномоченный ОВД по району Ивановское майор милиции Андрей Сергеевич Зюкин. Он попросил Александра Леонидовича немедленно вернуть документы на квартиру и предупредил квартиранток Игоря, что им нужно искать другое место жительства. Но, похоже, отец Игоря обратился в суд с иском о признании его недееспособным. Если дело выгорит, квартира и пенсия Игоря окажутся в распоряжении Александра Леонидовича. Тут участковый бессилен. Прошу отдел опеки района Ивановское обратить внимание на эту опасную ситуацию. А майору Зюкину спасибо. А то я думала, что такое случается только в кино.

Благодарим Михаила С., Юлию Моисейкину, Елену Ульянову, Ларису Александровну Тарасову, Марию Краснову, Татьяну Шабрину, Евгению и Людмилу Дмитриевну, Елену Андрианову, Надежду Парфеновну, Дарью Юрьевну, Римму Семеновну, Елену, Галину Васильевну, Юлию Александровну, Игоря Сергеевича, и всех, кого не сумели назвать.

Звоните нам по телефонам: 781-47-17, 665-72-72; доб. 74-66, 74-64.

E-mail: Letters@mk.ru (с пометкой “Соломинка”).